Ольф. Книга первая  - Петр Ингвин

Мысль оборвалась: у землянки ждал сюрприз. Толпа народа. Толпа не толпа, а несколько представителей исконно городского населения слонялись по местности, что-то высматривая и вынюхивая. Как на подбор – в черном, при галстуках и по размерам не меньше серванта с антресолями. Каждый. Целая секция мебельного магазина в гостях у предков. Имеются в виду окружающие дубы.

Заныло в районе души, которая мгновенно переместилась в нижние сферы. Не зря Артем так матерился…

Не приятели ли это утопшего? Они городские, и тот явно был городской.

– Где он, мать-перемать?! – гремел по лесу гнусавый командный голос. – Телефон отключен. Ты же головой ручался!

Уже выучивший местность как свои две ноги и прочие пальцы, кружным путем я сумел просочиться по бурелому к чудесному местечку – видимость отсюда прямая, слышимость достаточная, и убегать, если понадобится, есть куда.

– Ручался, – послышался виноватый голос невидимого Игорехи. – А что мог сделать? Механическую зарядку только вчера нашел, отдать не успел. Следить что ли?

– Значит, следить! Прежде, чем мне за него башку оторвут, я тебя псам скормлю, ты меня знаешь!

Выговорившись, гнусавый снизил тон:

– Прости, накипело. Не представляешь, сколько на карту поставлено. Давай рассуждать логически. Куда он мог пойти? По работе к кому-то мог? Он же по линии загранпутешествий подрабатывал, а кто туризмом занимается, у тех возможности неимоверны. В какой стране его теперь искать?

– Не надо нигде искать, здесь он где-то, поблизости. Далеко не ушел, да и не к кому идти, мы с ним об этом не раз говорили. Видите, костер недавно жег. Мылся. Ведро мокрое и мыльное. Вон его бирюлька на ветке висит.

Бирюлька – это снятый во время мытья медальон, забытый на ветке, когда мысли другим были заняты. Тот, что достался от утопшего парня. Который очень старался спасти его от противника. Вопрос: почему?

И тут меня словно метеоритом прикокошило. Мозги инеем присыпало.

А если это ключ от двери в Хижину? С ним я право входа имел, без него – нет.

Тогда тот парень… Выходит, он тоже имел отношение к тарелке-невидимке? Знал, что к чему. Иначе не стал бы спасать медальон.

Стоп. Еще раз. Загадочный медальон принадлежал парню, которого угробили двое деревенских. Угробили не просто так, а за что-то конкретное. Узнать бы.

Кстати, их знает Игореха, они вместе гоняли ночных плясуний. Вот ниточка, что приведнт к разгадке. Но в сложившихся обстоятельствах…

Теперь бывший сослуживец – враг.

Почему он предал меня?

Вопросы. Я обязательно найду на них ответы. Потом. А пока…

Ноги сами поволокли упиравшийся разум в сторону землянки. Не в самое пекло, а за поленницу, где мылся.

– Кирилл Кириллыч, Артем дозвонился! – раздался очередной голос. – Наш подопечный недавно у машины ошивался. Спичек просил.

Кирилл Кириллович? По словам Игорехи – мой адвокат!

– И? – Гнусавый насторожился.

– Ушел обратно в лес.

– А Артем что? Сам задержать не мог?

– Говорит, что нанимался водителем. Каждому платят за свое.

– Я ему припомню. – Гнусавый, которого назвали Кирилл Кириллычем, нехорошо выругался.

– Спичек у него как у бога возможностей, – сообщил Игореха. – Я на год снабдил.

– Выходит, раскусил он нашу игру? – громко осведомился Кирилл Кириллович. – Что его насторожило? Может, сболтнул что?

– Вы что, – открестился мой двуликий сослуживец, к которому, очевидно, был обращен вопрос. – Я его последняя надежда.

– Куда еще может податься?

– Некуда ему, – с ноткой обрадовавшей меня печали пробубнил Игореха. – Здесь единственное убежище, где никому в голову не взбредет искать.

«Никому в голову не взбредет искать». Ну-ну.

– «Ушел по делам, – процитировал или зачитал вслух гнусавый голос. – Поживу некоторое время в другом месте». В другом!

– Да нету у него другого… – попытался доказать истину Игореха.

Кирилл Кириллович думал недолго.

– «Ушел по делам». Представляю, какие у него дела. Так, отсюда цепью – в сторону машины. Если нет, то потом – к трассе. Прочесать все. Из-под земли достать.

Инородные для леса люди в черном ломанулись в чащу. Ломанулись – не преувеличение, именно так, в прямом смысле. Только треск стоял. Одно слово – шкафы, хоть и люди. Лишь последний, самый хлипкий (размером всего с комод) замешкался, вернувшись к поленнице за моей «бирюлькой».

Снова мои ноги соображали быстрее мозга. Несколько шагов-прыжков, и меня взметнуло на верхушку дровяной кучи, подхваченная на лету чурка ударила в успевший выскочить из кобуры направляемый на меня пистолет.

Грохот потряс лес. Пуля попала в чурку. Чурка – в грудину чересчур умного товарища. Прихватив медальон и выпавший из чужих рук пистолет, я бросился наутек.

Вектор треска позади меня резко сменился.

– Не стрелять! – вопил Кирилл Кириллович, радуя мне душу.

Погоня. Куда без нее в наше нескучное время. То тебе что-то от кого-то надо, то кому-то от тебя. Первый прием карате – суметь убежать. Каратист из меня никудышный, но когда на кону жизнь…

Теперь могу с гордостью заявить: эстафета по непроходимому лесу, то есть бег с препятствиями, где в качестве эстафетной палочки собственная шкура – мой конек. Хотя, возможно, дело в форе, которую лесной костюм даст на пересеченной местности любому классическому. Он и дал.

Раздался очередной грохот, сорвавший с деревьев птиц. Одновременно рядом со мной свистнуло, а впереди чмокнуло, осыпав корой вековой сосны. Трансформатор, именуемый сердечной мышцей, едва не перегорел от избыточного напряжения, но ноги продолжали думать за остальной организм. Справлялись неплохо.

– Живым! Живым, я сказал! – снова дал мне шанс родимый Кирилл Кириллович, отставший от остальных.

Новых выстрелов не последовало, только не отступало ощущение, что сзади на меня гонят стадо бизонов. Засевшее в бункер сознание подкидывало неаппетитные картинки, извещавшие о последствиях встречи в пункте С несущегося в точке А меня и быстро приближавшегося из точки В фыркающего галопирующего стада. Вот такая задачка со многими неизвестными в начале и плачевным результатом в конце.

Руки вспомнили про то, что сжимали. Спешно нацепляя на грудь медальон, я обернулся, затвор передернулся на чистом автоматизме, и вся обойма унеслась в преследователей.

На секунду воцарилась невыносимая непредставимая тишина. А я бежал дальше.

– Чего встали, считать не умеете? – перешел на контральто Кирилл Кириллович.

Бизоны задним числом пересчитали выстрелы, погоня возобновилась.